ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ. НЕИЗЛЕЧИМО БОЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ МОЖЕТ СПАСТИ ТРАНСПЛАНТАЦИЯ, А ТРАНСПЛАНТАЦИЮ – ПРЕЗУМПЦИЯ СОГЛАСИЯ

В больницах всегда царит какая-то странная, почти таинственная атмосфера. В стенах этих заведений кто-то побеждает страшную болезнь, а кто-то доживает последние минуты. Кто-то как будто заново рождается, а кто-то умирает. Эта тонкая грань особенно чувствуется у дверей нейрореанимации… Небольшая скамеечка. На ней, как правило, не сидят. Тем, кто ждет приговора от врачей, сложно усидеть на месте – за тяжелой металлической дверью врачи борются за жизнь их родных и близких. Разговаривать с ними сложно – они срываются на плач, отказываясь верить, что родного им человека уже не спасти, и злятся, когда с ними заговаривают трансплантологи...
«Говорят, мозг умер. Но ведь сердце бьется…Как же я разрешу, чтобы еще бьющееся сердце моего сыночка забрали?!» – возмущалась на одном из интернет-форумов убитая горем мать. «Наши люди все еще не понимают, что человек умирает не тогда, когда у него останавливается сердце. Он умирает, когда умирает его мозг!» – как будто услышав слова женщины, объясняет заведующий отделением специализированной нейрохирургической реанимации ДОКТМО (больница Калинина) Георгий Городник. Дежурные врачи трансплантационного центра поддерживают постоянную связь с отделением Георгия Анатольевича, чтобы не упустить драгоценные органы. Но из отделения интенсивной терапии они уходят зачастую ни с чем – люди отказываются давать согласие на забор органов после смерти  у своих умерших родственников. «Люди не понимают, что своим согласием они могут спасти кому-то жизнь. И даже не одну! Ведь от одного донора можно пересадить органы и спасти жизни 5-7 пациентам!» – считает  профессор, руководитель Донецкого  трансплантационного центра Виктор Денисов. В большинстве стран мира трансплантологи с отказами сталкиваются крайне редко. В Украине же делается всего 2,8 трансплантаций на миллион жителей, а в Европе – до 100 пересадок на миллион жителей в год. Минуя все громкие скандалы о продаже органов, которыми сейчас просто напичкан Интернет, «МК» попытался разобраться, почему отечественные трансплантологи бьют тревогу и просят людей пересмотреть свое отношение к «смерти», а государство – свое отношение к медицине.

ПРЕЗУМПЦИЯ НЕСОГЛАСИЯ
Трансплантация органов относится к величайшим открытиям ХХ века. Еще бы, ведь благодаря сложнейшим операциям по пересадке органов врачам удалось спасти миллионы неизлечимо больных людей. Донецкий центр трансплантации  появился в Украине одним из первых. 17 апреля 1986 года здесь была выполнена первая трансплантация почки. С того дня по день сегодняшний в центре было выполнено свыше 600 пересадок пациентам в возрасте от 6 до 67 лет. «В год мы проводим несколько десятков операций. Пересаживаем почки. По закону, могли бы пересаживать еще печень, сердце, поджелудочную железу и легкие, но с крайне отрицательным отношением нашего народа к трансплантации и несовершенной законодательной базой это делать очень сложно», – разводит руками Виктор Денисов. Катастрофичность ситуации подтверждают и цифры, приведенные Комитетом Верховной Рады Украины по вопросам здравоохранения: в Украине выполняется 100-120 пересадок почек в год, максимум одна пересадка сердца и немногим около 15 пересадок печени. Ежегодная же потребность в трансплантации почки в Украине составляет 2,5 тысячи человек, пересадки сердца ждет 1,5 тысячи человек каждый год, столько же пациентов ожидают пересадки печени. Эти цифры давно не являются секретом. Они доступны для широкого ознакомления на специализированных интернет-сайтах. Но, судя по тому, что отечественная трансплантация переживает не лучшие времена, эти цифры мало кого интересуют в нашей стране. Хотя и законы вполне грамотно прописанные есть, и программы развития трансплантологии расписываются раз в несколько лет, а пересадок как было мало, так и остается.
По мнению Виктора Денисова, все упирается в пресловутую «презумпцию  несогласия», регламентируемую Законом Украины «О трансплантации органов и других анатомических материалов человеку». Что это означает? В настоящее время считается, что все жители нашей страны априори не согласны в случае внезапной смерти отдать свои органы для трансплантации. Вопрос решается с родственниками донора, а маршрута, по которому каждый сам может выразить свою волю заранее, не существует. Через завещание это практически неосуществимо. Врачи считают, что должна быть база данных, в которую можно зайти за короткое время, пока органы еще поддерживаются в надлежащем состоянии, и узнать волю самого потенциального донора. Такая система действует во многих странах и основывается на «презумпции согласия», которая  предполагает, что если человек сам не хочет, чтобы его органы использовались для трансплантации, он извещает об этом определенную инстанцию, и его вносят в базу данных, так называемый «реестр отказа». В эту базу должен иметься доступ из центров трансплантации.
«В Бельгии, к примеру, если есть потенциальный донор, то никто никого не ищет. Там действует презумпция согласия. Если в процессе опроса человек не отказался от возможного посмертного донорства и не зафиксировал документально свой отказ, то он является донором. Из 10 миллионов в Бельгии опросили уже 8 миллионов жителей, 5% отказались, 17% согласились, 78% четкого ответа не дали. Я интересовался, какая разница между 17 и 78 процентами. В случае смерти кого-то из 78 процентов забор органов стараются не производить, хотя закон этого не запрещает делать. Если родственники погибшего, который не выразил при жизни ни согласия, ни отказа быть посмертным донором, высказываются против забора органов, то стараются не изымать органы у такого человека. Но отказы в таких случаях бывают крайне редко», – объяснил Виктор Константинович. В Украине подобный опрос тоже проводили. Только вот цифры социологи получили несколько другие, нежели их бельгийские коллеги. «Опросили около четырех тысяч украинцев: на вопрос – нужна ли Украине трансплантация как таковая, 58% ответили положительно, 42% – отрицательно. Из 42% одни категорично выступили против, другие просто не знали, что ответить. У тех, кто высказался негативно по отношению к трансплантации, спросили о причине такого ответа. Многие сказали, что операции по пересадке слишком дорогое удовольствие. То есть новый автомобиль – это недорого, а спасти жизни человека – это дорого?!.. Некоторые сослались на то, что могут начаться случайные убийства, всякого рода мошенничества. При том что есть Уголовный кодекс и все центры обязательно проверяются, никто это во внимание не принимает, люди никому и ни во что не верят. Такой вот менталитет у народа!» – подчеркнул Виктор Денисов.

СЕРДЦЕ БЬЕТСЯ – ЗНАЧИТ, ЖИВ?
Кроме того, большую проблему сейчас представляет, мягко говоря, неадекватное отношение людей к такому понятию, как «смерть». «С выходом в свет приказа Министерства здравоохранения  №226 от 25 сентября 2000 года диагноз «смерть мозга» (полное и необратимое прекращение всех его функций, которые регистрируются при работающем сердце и искусственной вентиляции легких. – Прим. авт.) дает все основания считать, что человек умер. Но наши люди считают, что если сердце бьется, то за человека нужно бороться. А ведь сердце – всего лишь насос, основную же функцию несет мозг, без него жить нельзя. Никто этого не понимает. В итоге агония смерти продлевается на часы, а то и дни. В развитых же странах никто лишнюю копейку не потратит: если поставлен диагноз «смерть мозга», то вся аппаратура отключается. У нас с этим не сложилось – ИВЛ продолжаем, пока не остановится сердце», – рассказал «МК» Георгий Городник.
Травмы, которые приводят к страшному диагнозу, могут быть самыми разными. «Смерть мозга ставим минимум 5-7 раз в год, из них в одном-двух случаях родственники соглашаются на забор у умершего органов для пересадки. По сравнению с мировой статистикой – это ничто!» – подчеркнул Георгий Городник.
Вот и приходится трансплантологам уповать разве что на родственные пересадки. В тот день, когда мы заглянули в центр, Виктор Константинович разговаривал с мамой тяжелобольного мальчика, которая хочет стать для сына донором почки. «Женщина, конечно, правильно делает, что отдает орган. Но в другой  стране можно было бы взять орган у погибшего человека, а не оперировать здорового… Вот у меня лежит отчет по Макеевке, где в прошлом году умерло 244 человека. Их тела преданы земле. Не все из них могли бы стать донорами, но ведь кто-то и мог. Этим не занимаются. А почему? Потому что не сформировано общественное мнение!» – снова возвращается к человеческому фактору Виктор Константинович и предлагает просмотреть несколько видеороликов, снятых с целью популяризации идеи «презумпции согласия», необходимость введения которой отечественные медики пытаются объяснить правительству Украины. На экране появляются счастливые лица детей, молодых женщин и пожилых людей, рассказывающих о сложных операциях, которые им пришлось перенести. Сейчас у них все в порядке. Непоседливый мальчуган, забежавший в кабинет профессора Денисова во время нашего разговора, тому пример. Еще несколько лет назад его жизнь висела на волоске, и, если бы не трансплантация, он бы не улыбался весеннему солнышку и не взрослел на радость маме…

ДОНОРСТВО – В ВОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВАХ
По мнению врачей, людям просто необходимо объяснить важность донорства, изменить их негативное и недоверчивое отношение к трансплантации. И помочь в этом могут специальные информационные кампании, подготовка медицинских кадров в университетах на надлежащем уровне и, конечно же, грамотная государственная политика. К слову, реальное преподавание трансплантологии в украинских медицинских вузах не ведется. Об этом говорится много лет, существует даже приказ о введении преподавания, изданный Минздравом в 2004 году, но его так и не ввели. Почему? Видимо, потому же, почему уже двумя созывами Верховной Рады отклонялось предложение о внесении в закон поправки о введении в Украине «презумпции согласия». Так, в 2004 году слушание данного вопроса вызвало бурю негодования в Верховной Раде, в зале звучали странные обвинения в адрес медиков. «Я предлагаю, что если уж трансплантировать, то всех негодяев чиновников, которые довели народ до такого ужаса и состояния, да, которые от начальников жэков и начальников всяких администраций вшивых, вот! Вот их трансплантировать все органы, и без всякой справки! Правда же, классно?» – кричал  с трибуны один очень известный депутат Верховной Рады, ныне мэр одного из крупнейших городов Украины. Стенограмму этого заседания можно найти на сайте Верховной Рады. Лишь пробежав ее глазами, нетрудно догадаться, что пока трансплантология существует за счет энтузиазма отечественных врачей. «Это ханжество и лень. Это отсутствие политики со стороны государства!» – возмутился Виктор Денисов.
Конечно, сложно, не прилагая усилий, добиться развития в той или иной отрасли науки. Тем более если это медицина, требующая колоссальных материальных вложений. А в случае с трансплантаций – еще и вложений моральных, которые  подвигли бы население Украины задуматься над предложениями врачей и попытаться им довериться. В США, например, в нижней строчке водительских прав указано согласие или несогласие человека на забор органов. Человек, давший свое согласие, получает очень большие льготы по медицинскому страхованию. «Наши врачи вернулись из Техаса, там в детском кардиохирургическом корпусе делают 200 пересадок в год. Операция по пересадке сердца ведь технически несложна, когда есть донорский орган», – пояснил заведующий отделением кардиохирургии ИНВХ им. Гусака Сергей Эстрин. В Великобритании количество зарегистрированных в государственном реестре доноров достигло 20 миллионов человек. В течение прошлого года количество британцев, готовых стать посмертными донорами, увеличилось на 6,5% и впервые достигло 16 миллионов человек.
В Украине же пока ни о каком реестре доноров и речи быть не может, поскольку желающих стать таковыми ничтожно мало…
По оценкам специалистов, в ближайшее время 50% хирургических вмешательств в мире будут трансплантационными. Попадет ли в мировой прогресс Украина, покажет время. Но ясно одно: развитие отечественной трансплантологии напрямую зависит не только от власти, но и от сознания населения. Сигнал SOS знают все. Расшифровывается он как «спасите наши души». По мнению Церкви, пересадка органов должна существовать, поскольку спасает жизни людей. А значит – и их души!

Дарья КИЯНИЦА

***
«По сравнению с процедурой диализа (очищение крови. – Прим. авт.) трансплантация оказывается в разы дешевле. Если посчитать все затраты, выходит около 100 тысяч в год. Трансплантация же обходится в 100 тысяч гривен и в 30-40 тысяч в последующие годы на лечение», – рассказал Виктор Денисов.