07.11.2013
Есть ли жизнь после Shell? Девятнадцать смелых украинцев узнали, как в США добывают газ Этим летом Украина заключила противоречивое международное соглашение – договор с компанией Shell на добычу сланцевого газа в недрах украинских земель методом гидроразрыва… С тех пор понятие «сланцевый газ» прочно вошло в список спорных украинских вопросов. Новая волна народного гнева накатилась после известия, что голландская компания начала разведывать земли Юзовской площадки.
В конце сентября компания Shell организовала для наших соотечественников путешествие в США, где уже несколько лет она добывает сланцевый газ. Девятнадцать украинцев смогли не только увидеть, как добывают газ, но и пообщаться с населением городов, где работает Shell, узнать мнение американской громады, экологов, геологов и прочих. Ощущения после поездки остались двоякими: с одной стороны, Shell показала высочайший уровень подготовки и работы. С другой стороны, остались вопросы к нашим согражданам: готовы ли они принять такие работы? Но обо всем по порядку.
«МК»-Донбасс» удалось пообщаться с главой всеукраинской организации «Ассоциация поддержки прогрессивных реформ», заместителем председателя общественного совета при Донецкой облгосадминистрации Вячеславом Редько и лидером инициативной группы «Мамы Донецка» Анной Федчук. Выбор не случайно пал именно на этих респондентов. Вячеслав Редько – общественник, для которого забота об экологии стоит на первом месте. Он не занимал позиции радикального протеста по отношению к добыче сланцевого газа, а в Америку поехал, чтобы самостоятельно во всем разобраться. Анна Федчук – лидер самой активной группы, которая категорически против добычи сланцевого газа в Украине и часто выходит под административные здания с лозунгами вроде «Не пустим «Шелл» губить людей!»
Как сохранить идеальные отношения?
Украинская команда побывала в Веллсборо (небольшой городок в Пенсильвании). Здесь голландская газодобывающая компания работает с 2010 года и успела пробурить 250 скважин на территории 3,5 квадратных километра. К слову, стоимость одной такой скважины составляет около 6 млн долларов.
Со слов побывавших на американских скважинах компании Shell становится ясным главное отличие добычи газа «у них» и в Украине: люди знают, что делается на их земле и активно участвуют в решении таких вопросов. «Они показали работу гражданского общества. Люди до доллара знают, куда потрачены деньги, они гордятся этим и отчитываются перед обществом... Мы же не знаем, куда тратятся деньги, сколько добывается газа, куда он идет и кто и сколько с этого получает», – говорит нам Анна Федчук.
«У нас не было работы с громадой. Состоялся только диалог с правительством, а мы ничего не знали, – вторит ей Вячеслав Редько. – Диалог с обществом нужно было начинать на этапе, когда украинское правительство только решило сотрудничать с голландской компанией: рассказать людям, кто и что будет делать, показать результаты работы в других странах, объяснить риски и плюсы добычи сланцевого газа. И при этом выслушать мнение украинцев».
Всего этого не было, отсюда и начались протесты: граждане – не специалисты в сфере добычи нетрадиционного газа – добывали информацию самостоятельно (Интернет — «наше все» в таких случаях). И заняли свои позиции, исходя из того, что узнали: кто-то боится за здоровье населения, кто-то видит в компании Shell машину, высасывающую деньги и не оставляющую ничего. Большинство же уверено, что «отмыть побольше денег» намерены украинские власти.
Этому дала, этому дала...
В США наши соотечественники увидели, как в идеале распределяются средства от добычи сланцевого газа и кто имеет к ним доступ. Запад консервативен и дотошно придерживается законодательства и своей главной «фишки» – уважения прав рядового гражданина и сохранения его безопасности. Эти два аспекта Shell, работая в США, учтиво соблюдает.
Компания, по украинским меркам, щедро делится с населением и финансово не обижает никого, кто имеет хоть какое-то отношение к их работам. Так, например, все земли арендуются у частных собственников. Помимо арендной платы им причитается еще и 10-12% роялти (доля от добычи). Кроме того, деньги получает и местный бюджет – специальный сбор с каждой скважины. Каждый год газодобытчики перечисляют до 200 млн долларов в бюджет. Плюс к тому, в Пенсильвании действует закон, согласно которому 60% средств остается на местном уровне для развития округа и городов, на землях которых находятся скважины.
Но и это еще не все. По словам Вячеслава Редько, добыча газа дает хороший толчок для развития местного бизнеса. Ведь рабочим нужна спецодежда, всем приезжим – жилье, питание и отдых, новым кадрам нужно где-то обучаться и так далее.
«Нас разместили в маленькой деревне с населением чуть больше трех тысяч человек. И там была гостиница очень высокого уровня, с хорошими номерами, бассейном – это даже не две звезды. В наших селах таких не найти, – делился увиденным общественный деятель. – Нам рассказали, что когда-то этот округ в Пенсильвании был депрессивным районом, где занимались стекольным делом и лесным хозяйством. Теперь же округ стал процветающим регионом, чему существенно поспособствовало развитие газовой отрасли».
Лидер донецких «мамочек» больше думала о нашей системе распределения денег. Глядя на почти идеальные финансовые отношения в США, она поняла, что Украина к такому пока не готова. Как не готово общество держать на контроле жизнь в своей стране, так оно не готово требовать и получать причитающиеся ему деньги.
С помощью финансов компания улаживает проблемы и с теми, кто имеет какие-то жалобы. Если человек пострадал или заболел из-за работы компании и имеет претензии, до суда дело доходит редко. Чаще всего такому человеку предлагают хорошую денежную компенсацию. С одной стороны, такой способ решения проблем вызовет саркастическую усмешку у наших сограждан: у нас не любят тех, кому компании платят деньги за молчание. С другой стороны,
в Украине и такие компенсации редки.
Больная мозоль промышленников
Кроме заботы о кошельках тех, кто причастен к действиям компании, украинцы увидели чуть ли не фанатичное беспокойство о природе.
«Меня поразило их отношение к природе... Например, под каждым двигателем расстелено специальное тканевое покрытие, чтобы ни одна капля масла не упала на землю... Нам даже рассказывали случай, когда рабочие приехали бурить на очередную площадку и увидели, как прямо рядом с предполагаемой скважиной на дереве птица свила гнездо. Они обратились к орнитологам, выяснили, можно ли начинать работу, как это скажется на жизнедеятельности животных в этом регионе... Рабочие ждали несколько дней, пока не пройдет период гнездования! У нас бы так отнеслись?» – рассказал Вячеслав Редько.
Очень щепетильно в США относятся и к воде. На каждую скважину требуется около тысячи кубометров воды. Состав использованной воды тщательно контролируется. Кроме песка и добавленных химических веществ (они известны и в используемых дозах не опасны, например, их используют в производстве моющих средств) вода содержит вымываемые из толщи пород соли тяжелых металлов и метан. Если метан начинает выделяться до того, как рабочие подведут газопровод, его собирают и выводят в факел. Таким образом в атмосферу попадает не метан, а продукты его сгорания (углекислый газ и водяной пар).
Как рассказал Вячеслав Васильевич, после гидроразрыва до 90% жидкости из скважины удаляют. Но не сливают в близлежащий отстойник, а очищают и отправляют на другую скважину. Также используется вода из утилизированных (очищенных) стоков канализации. Конечно, из ближайших водоемов компания тоже берет воду, но в пределах нормы. Норма эта крайне мала, а в засушливое время года власти могут ее еще уменьшить.
Игра по правилам и без
«У нас парадигма - «овца на заклании». Мы живем в позиции «мое мнение ничего не решает». И здесь мы сами создаем прецеденты для власти: делай что хочешь, все равно никто не накажет. Себя нужно ощущать не как «овца на заклании», а как капелька в море... Каждая капля важна – без них не было бы моря», – такими мыслями поделилась после поездки Анна Федчук.
В США и в других странах большинство населения понимает: компании приходят на рынок, чтобы получить прибыль, «ничего личного», как говорится. То же самое делает и Shell. И компании не важно, где она это делает – в Украине, Америке или другой стране. Есть возможность добывать газ – она договаривается и добывает его. И делает это по установленным правилам игры. В Украине же нет никаких правил, уверены общественники.
Вероятно, на это намекал и Ринат Ахметов, когда на инвестиционном саммите в Донецке обратился к публике с такими словами: «...Нам нужны такие правила игры, чтобы все оставались в выигрыше: инвестор возвращал инвестиции, а страна получила новые рабочие места, новые технологии и эффективное производство».
Марина ТРЕТЬЯКОВА
» все новости
|
